Национальная идентичность, этнические маркеры народов, определение границ «своего» и «чужого» ― темы, которые лет десять обсуждаемы не только в соцсетях, но за это время написано немало научных статей и книг. В 2017 году вышла монография кандидата исторических наук, старшего научного сотрудника КалмНЦ РАН Татьяны Шараевой «Этнические маркеры калмыков», посвященная этой тематике. В ней автор обратилась как к классическим для академической науки понятиям «этноним», «этнический состав», «пища-одежда-жилище», так и к специфической: в данном случае это комплекс этнических маркеров у калмыков ― родовое божество, клич рода и его тамга (тавро), сакральные цветовые маркеры рода ɵлгц, легенда о происхождении рода и микрогрупп (арвн, тɵрл, ясн) внутри него.

Мы обратились к автору с просьбой рассказать немного подробнее о некоторых, до сих пор дискуссионных, вопросах.

– Татьяна Исаевна, этническая система калмыков затейлива и многообразна. С чем это связано? Имею в виду сложную номенклатуру родства. Почему раньше (да и сейчас, наверное), приветствуя сородича, калмык интересовался не столько его здоровьем и делами, сколько принадлежностью к тому или иному роду: кеняхнǝвч (чей ты)?

– Действительно, этническая система родства калмыков многоступенчата. Это связано с этнической историей их предков ― ойратов и социальной организацией традиционного кочевого общества. Принадлежность к определенной группе позволяла ощущать себя защищенным в сложных условиях кочевой жизни, всегда рассчитывать на поддержку сородичей в любых жизненных ситуациях. Кроме того, знания о происхождении и степени родства помогали избежать кровосмешения и, соответственно, иметь здоровое потомство. Поэтому понятие кеняхнǝ у калмыков ― многоаспектное и позволяет отдельному человеку как осознавать свое место в родственной системе и получать знания о своем происхождении, территории проживания, родовых маркерах в целом, так и демонстрировать их представителям других родовых групп калмыцкого этноса.

– И что? Человек показывает: дескать, я чужой, другого роду-племени?

– Да, если вы скажете собеседнику о своем происхождении, то можно или показать, что ты представитель другого рода, или найти сородича. В суровых условиях кочевой жизни понятия «свой» – «чужой» были очень важны по многим причинам, к тому же это было тесным образом связано с традиционным мировоззрением калмыков. В жизни всякое бывало и бывает: к примеру, умер человек ― оповещали представителей его рода и родственников. К нему не имел права прикоснуться человек другого, «чужого» для него рода. Проведением подготовки покойного к захоронению, обрядов прощания и захоронением должны заниматься только сородичи усопшего. Согласно традиционным представлениям, вхождение в род нового члена (рождение ребенка или принятие невестки) и уход старого (смерть одного из близких) ― это увеличение численности и крепости или урон всей родовой группы, это те моменты и действа, в которых участвует вся родовая группа как единый организм. Понятно, что в современном мире эти представления и действа давно утеряны, остался лишь небольшой отголосок ― принятие невесткой фамилии рода мужа.

Тем не менее отмечу также такие понятия, как «родство по крови» и «родство по кости», которые существуют у калмыков и продолжают играть большую роль в их жизни, так как напрямую связаны с понятием родства. У калмыков существовало представление, что душу ребенку дает покровитель Заячи, а в формировании его плоти участвуют кости отца и кровь, мягкие ткани матери. Считается, что кровь выступает субстанцией, передающей генетическую память, наследственность, а кости отца ― происхождение. Наши предки полагали, что у членов одного рода «одинаковая кость», т. е. единый предок, от которого произошли все остальные члены рода. Поэтому знания о своей родовой принадлежности у калмыков были важны и остаются таковыми до настоящего времени.  

– В своей книге вы приводите такой этнический маркер калмыков, как ураны ― родовые кличи. Это тоже различитель, идентификатор?

– Ураны были весьма значимы для наших предков. Они тесно связаны с понятием о происхождении и с родоначальником, почитаемым местом или родовым религиозным культом. Во время боевых действий помогали различать своих и противников, были военными, боевыми кличами, выступая своеобразным призыванием духа-покровителя.

Все роды имели свои кличи, но, к сожалению, до настоящего времени их мало сохранилось. Ту форма уранов, которые мы имеем в настоящее время, необходимо относить к малому жанру фольклора, сформировавшемуся в наше время, но, что важно ― в нем часто сохраняется сам древний клич, к примеру, «оон» ― у представителей рода чонос, или «ак» ― у представителей субэтнической группы торгутов.

- Почему в одном из уранов, который вашим информантом определен как общеторгутский, одно из основных мест, наряду с образом коня, занимает Тор ― бог из скандинавской мифологии, сын Одина. Где древние скандинавы и прагерманцы могли соприкоснуться с предками калмыков?

– Пока невозможно дать однозначного ответа, почему же Тɵр шүтǝн указан в кличе, который сами информанты определяют как общеторгутский. Здесь нельзя торопиться и делать выводы, можно только пока высказывать предположения и продолжать исследование. Это очень интересные сведения. Возможно, что предки калмыков как-то связаны с древними племенами конных дауров, у которых было солнечное божество, наделенное такими же функциями, как и божество Тор у скандинавов, а возможно, речь идет о сакральном месте в жилище, как, например, тɵр у алтайцев, с которыми контактировали наши предки. Это также связано с понятием о Мировом древе, являющемся «моделью трехслойного мира» у наших предков, ведь именно около него в тексте урана находится соловый конь ― «торгутов рысак». Но необходимо отметить, что существуют другие версии общего урана, и там указано в качестве клича многозначное слово «ак». Поэтому все эти вопросы требуют дальнейшего изучения.

– Почему появилась необходимость в этой книге? Ведь немало ученых писали об этнической системе калмыков…

– В своей работе я опиралась на исследования по этой теме, которые проводили наши, калмыцкие, ученые и, в первую очередь, А. Г. Митиров и Г. О. Авляев. Однако время идет, появляются новые факты, и вводятся в научный оборот новые источники, благодаря которым можно значительно расширять и углублять свои исследования.

Идея написания такой работы возникла на основе тех вопросов, с которыми длительное время обращались в наш отдел ― отдел истории, археологии и этнологии КалмНЦ РАН. В 1990-е годы перед каждым этносом, в том числе и калмыками, встали вопросы о сохранении этнической идентичности, возрождении традиционных обрядов и этнических маркеров. Поэтому к ним возрос интерес. Но к тому моменту утраты в них были уже значительны. То, что только вызывало интерес и еще могло быть зафиксировано у представителей старшего поколения в конце 90-х, стало остро востребовано позже.

Потери в знании таких этнических маркеров, как божество рода, тамга, клич (уран) и сакральный цветовой родовой маркер ɵлгц, серьезные, но вместе с тем мы сумели сохранить часть их, и можно попытаться, да и нужно пытаться, восстановить утраченное. Именно родовые маркеры, на мой взгляд, в настоящее время должны иметь большое значение для подрастающего поколения, для формирования у них понятий об этнической идентичности, для потомков своих предков, в наследие оставивших им уникальную историю и культуру.

Записала Райма ГРИГОРЬЕВА

Опубликовано 20.02.2019 г. в газете «Байрта» (№ 2, 2019)